МХТ впервые сел на "Конька"

Марина Райкина, Московский комсомолец, 7.05.2008
Царь уплетает картофельную запеканку в буфете. Конек-Горбунок носится с пилой выше его на голову. Рыба-кит валяется на полу без пяти ребер и глаза — зато пасть открыта. А в это время на сцене народ гуляет, человек тридцать. И все такие нервные, возбужденные?
А какими им еще быть, если до премьеры остаются считанные дни. «Конек-Горбунок» — беспрецедентная постановка для МХТ в Камергерском.
На последних репетициях побывала обозреватель «МК».


Нет, это не сцена, это лесопильня какая-то. Во-первых, кругом сплошное дерево — шесть огромных стволов спускаются из-под колосников, по заднику стоят торговые ряды. И все это огорожено частоколом. А во-вторых, кругом пилы валяются огромного размера. Интересно, кого здесь собираются пилить?
Пилят, стругают знаменитую сказку Ершова «Конек-Горбунок». Ту самую, где Иван-дурак Жар-птицу словил, прыгнул в котел, на Царь-девице женился. Стих изумительный.
Но? Никакого стиха — в Художественном сплошная проза: театр заказал пьесу братьям Пресняковым, и те от старика Ершова сохранили только сюжет и переписали его своими словами.

 — Тебе не жалко великолепного стиха, на котором выросли мы все? — спрашиваю режиссера-постановщика Евгения Писарева.

 — Было жалко до тех пор, пока не прочел пьесу. Очень ироничный текст. Не социальный, не политический, а житейский. «Конек-Горбунок» — это история про страну, можешь считать, лузеров. Абсолютно счастливая деревня таких аутсайдеров, где все: и жители, и царь — дураки. Но при том, что они неудачники из деревни Гадюкино, они очень веселые и не унывают ни при каких обстоятельствах.

Что на сцене и видно — вовсю поют и пляшут, чудеса устраивают. Песни написал Алексей Кортнев — вот он в отличие от братьев драматургов сохранил ершовский текст и изящными цитатами вплел его в собственный. Музыка Сергея Чекрыжова. Вообще над сказочкой трудится мощная команда — хореограф Альберт Альберт, художник по свету Дамир Исмагилов, костюмы — Марии Даниловой.

Если вдуматься, то у сказки Ершова космический, шекспировский размах. Дело происходит и на земле, и на небесах, и в царстве морском.

 — Небеса, небеса опускайте! Да не так, черт вас возьми, на полметра выше!!! — говорит в микрофон художник Зорик Марголин. Тот самый Марголин, у которого в «Норд-Осте» самолет летал. А вот в «Коньке-Горбунке» он бревно запускает.
Как объясняет мне Зорик, декорация простая — всего из четырех бревен состоит. Вот только бревна размера нечеловеческого: огромный срез дерева занял весь задник сцены и похож на морскую раковину. И точно такой же срез, с годовыми кольцами, завис сверху — это и есть небеса. Их изумительно раскрасил светом Исмагилов. Чтобы все это работало, в МХТ задействовано 125 лебедок, огромное количество людей за сценой. По масштабу в Художественном театре подобной постановки еще не было.

 — Все, ушли со сцены! — кричит режиссер. — Купцы, заряжайтесь.
Царь, он же артист «Табакерки» Сергей Беляев, сидит на телеге и болтает ножками:
 — Ой, вы, гости-господа,
Долго ль ехали, куда?

Вертлявый тип в черном трико, он же артист Чекмазов, подскакивает к царю:
 — Ваше высочество, это не та сказка.
И вперед выступает тощий такой купчина — один из трех — и вдруг начинает нести что-то про бобра, который «всё тут взгрыз». А другой, тот что промеж них, крепкий парень в вязаной шапочке (Кирилл Трубецкой), обернется месяцем.

Изначально, когда только приступали к репетициям, царя должен был играть сам Олег Табаков. В свое время он записал на радио ершовскую сказку и блестяще ее читал.

 — Я сам слушал ее раз восемьдесят, — говорит Беляев. — Вот не знал, что судьба сведет, что сам сыграю.

Царь пока без костюма и без грима. За кулисами обсуждает с гримером Архипычем (Анатолий Чирков), большую лысину царю делать или не очень.

 — А еще у меня будет шуба, мантия? — пока же в темном халате уходит на сцену. Царь-девицу, Кобылицу и простую девушку играет Ирина Пегова. Но сегодня ее нет на репитиции и от второго состава эти три роли проходит Светлана Колпакова.

А на сцене уже вовсю бушует ярмарка: народу — уймища, и все такие престранные. Вот пара долговязых по костюмам напоминает вороватых персонажей Кустурицы, две девицы в черных платьях скачут в упряжке лошадьми. На голове у них по черному валенку, в которые вплетены гривы. Вообще надо сказать, что художники использовали минимум материалов — дерево да валенки. Если валенки перевернуть и нарисовать на них глаза да пришить уши, то и получится лошадь — белогривая или гнедая.

 — Так что же это? За двух моих белогривых вот этого дали — маленького да еще и с горбом? — кричит Иван, он же артист Аркадий Киселев. Он первый сезон работает в «Табакерке», уже сыграл главную роль в «Затоваренной бочкотаре», вот теперь получил главную в МХТ. Его верного Конька играет Сергей Медведев, очень пластичный и, похоже, безбашенный: он не боится на сцене ничего — прыгать, летать и, если потребуется, то и из-под колосников, как в цирке, сигануть. Но пока требуется лишь от Ивана и Конька загрузиться в бревно и взлететь. Сооружение, конечно, сумасшедшее: вместо крыльев в полено вставляется пила, в хвост — топор, а на место пропеллера засандаливают полено. Запускают двигатель, а «ероплан» из бревна не взлетает.

 — Пойдем я тебе лучше Рыбу-кита покажу, — говорит Зорик Марголин, и мы, пока запускают бревно, идем в мастерские МХТ. 

Вот она, эта рыбища, валяется на полу, занимает почти все помещение. Ребер не хватает, и человек наверху приваривает их сварочным аппаратом, глаз лежит в стороне, так же как плавники с хвостом. По этой рыбине можно ходить пешком и ездить на велосипеде. Еще бы, ведь Ершов на ней целую деревню выдумал. Как уверяет режиссер, абсолютно счастливую деревню веселых простодушных придурков.

 — И все-таки «Конек-Горбунок» рассчитан на детей или взрослых? — интересуюсь в перерыве у режиссера.

 — Это семейный спектакль. Взрослые найдут в нем свое, а дети — свое, — говорит мне Писарев.

 — Ты хочешь сказать, что на вечерний спектакль в МХТ наконец пустят пятилетних малышей?

 — Думаю, проблем не будет.

 — И все-таки, Женя, Табаков хоть раз сыграет царя?

 — На старте этот вопрос обсуждался, Олег Павлович хотел. Но мы посмотрели его график занятости? Пока не получается.

Возвращаемся в зал. Он все-таки взлетел!!! В бревне — Конек с Иваном, и каждый со своим выражением лица: у Конька отчаянное счастье. У Ивана — напряжение, артист Аркаша Киселев явно боится высоты.

Премьера семейного «Конька-Горбунка» намечена на 15 мая, и пройдет она в рамках фестиваля «Черешневый лес».
2000
На душе — праздник, М. Демидова, Красное знамя, 4.11.2000
Интервью с легким человеком, Сергей Вовин, Электронная газета Yтро, 22.08.2000
Душа и сердце Вячеслава Невинного, Юлия Гусейнова, Ежедневные новости (г. Владивосток), 11.07.2000
Новая власть в Камергерском, Наталия Каминская, Культура, 15.06.2000
Лицедей, Анатолий Смелянский, Известия, 9.06.2000
Чудо, Лев Додин, Независимая газета, 1.06.2000
Он пришел, Кама Гинкас, Новая газета, 1.06.2000
Последняя легенда Художественного театра, Марк Розовский, Культура, 25.05.2000
Призрак бродит по МХАТу. Призрак символизма, Елена Ямпольская, Новые известия, 12.01.2000
Один абсолютно театральный вечер, Алексей Чанцев, Театр, 2000
Николай Эрдман. Переписка с Ангелиной Степановой., С комментариями и предисловием Виталия Вульфа, 2000