Немного мифа

Алексей Филиппов, Известия, 11.03.2003
Так не бывает — и это совершенно ясно всякому здравомыслящему человеку. Старость порой ужасна, на полюбивших друг друга стариках часто лежит тень трагедии (да и может ли быть иначе, если молодоженам недалеко до могилы?), а тут их история изложена куда как бодро. Несчастья стариков совершенно беспроигрышная тема, но на этот раз маститый итальянский драматург Альдо Николаи решил ее, скорее, в мажоре — не в пример его же «Железному классу». Итак, знакомьтесь: во МХАТе вышла пьеса Николаи «Немного нежности», постановка Аркадия Каца, в ролях Ольга Яковлева, Ирина Мирошниченко, Станислав Любшин, Наталья Кочетова и другие. 

«Немного нежности» чрезвычайно буржуазная пьеса. Все ее ингредиенты строго дозированы, и зрительский желудок ни в коем случае не пострадает: немного нежности — немного о грустном; немного трагедии — и чуть-чуть клубнички. Действие происходит в доме престарелых, три подружки коротают время в болтовне, — и тут в соседний корпус вселяется привлекательный холостяк (во МХАТе его играет неотразимый Любшин).

Ноэми и Ненил полюбили друг друга, Нанда и Пьера им завидуют. Дети влюбленных, сбывшие их с глаз подальше, плетут козни — свадьбе не бывать, недвижимость стариков должна достаться молодежи. Влюбленные страдают, зрители сочувствуют (старого человека не пожалеет только совершенно бессердечная скотина), но все кончается хорошо — в фирменную рецептуру входит и хеппи-энд. Ромео и Джульетта сбегут из дома престарелых, затерявшись в похоронной процессии — их распишут, и они будут жить долго и счастливо.

Буржуазен и спектакль — Аркадий Кац не захотел говорить о неопрятной, косноязычной, трагической старости, его не интересовали увядание и умирание. Об этом свидетельствуют и придуманные Татьяной Швец гламурные декорации: действие происходит в замкнутом пространстве, ограниченном застекленной галереей и белыми стенами с хорошеньким балкончиком — ни дать ни взять четырехзвездочная турецкая гостиница. В этом украшенном симпатичными завитушками пространстве живут так, что это не оскорбляет зрительские нервы. Герои ссорятся и мирятся, влюбляются и ревнуют, но ничего, что напоминало бы подлинную, не подогнанную под каноны сентиментальной комедии жизнь, здесь нет.

Немного нежности, немного печали, но на самом деле так не бывает — и это совершенно ясно каждому здравомыслящему человеку… И все же в спектакле Аркадия Каца есть одна настоящая вещь. Ради нее, проходящей по ведомству подлинного, большого театра, и стоит смотреть этот спектакль (если, конечно, не принимать во внимание вполне естественное желание слегка посмеяться, немного умилиться, чуть-чуть взгрустнуть).

Влюбленной Ноэми, правдоискательницей и бунтаркой, стала Ольга Яковлева, кокетливой ханжой Пьерой — Ирина Мирошниченко. Более непохожих актрис на свете нет: сдержанная и утонченная Яковлева пишет свои роли акварелью, а Мирошниченко настоящая примадонна, броская и яркая. Они играют в спектакле Аркадия Каца, он играет с окружающими их имена легендами.

Бог весть, насколько просчитан этот ход, но в результате спектакль стал куда тоньше, чем кажется на первый взгляд. Бывшая библиотекарша, бестолковая и немного безумная Пьера обернулась роскошной дивой, азартно демонстрирующей позы, интонации и наряды, стильно исполняющей эстрадный шансон. (Ирина Мирошниченко к тому же довольно популярная певица, постоянно выступающая в московских клубах.) А за хрустальными интонациями Яковлевой, играющей вариацию на тему своих прежних, знаменитых ролей, эфросовских Альмы, Натальи Петровны, Джульетты встает очень многое. Ольга Яковлева божественная актриса, но кроме этого она — миф, муза Эфроса, воплощение золотого века Театра на Малой Бронной.

Во мхатовской премьере перед нами предстают не столько героини Альдо Николаи, сколько актрисы, ставшие персонажами Аркадия Каца. Они прекрасны, и вовсе не похожи на обитательниц дома престарелых. Ольга Яковлева и Ирина Мирошниченко рассказывают о том, что театр может быть насквозь условен и в то же время правдив — правдой актерского мифа и живой игры, не пытающейся притвориться жизнью.
2000
На душе — праздник, М. Демидова, Красное знамя, 4.11.2000
Анатолий Смелянский: У меня давно репутация серого кардинала, Эдуард Саркисов, Время MN, 29.09.2000
Интервью с легким человеком, Сергей Вовин, Электронная газета Yтро, 22.08.2000
Душа и сердце Вячеслава Невинного, Юлия Гусейнова, Ежедневные новости (г. Владивосток), 11.07.2000
Новая власть в Камергерском, Наталия Каминская, Культура, 15.06.2000
Лицедей, Анатолий Смелянский, Известия, 9.06.2000
Чудо, Лев Додин, Независимая газета, 1.06.2000
Он пришел, Кама Гинкас, Новая газета, 1.06.2000
Последняя легенда Художественного театра, Марк Розовский, Культура, 25.05.2000
Дамир Исмагилов: Еще десяток спектаклей — и я пойму, что такое Большой театр, Большой театр, 27.04.2000
Призрак бродит по МХАТу. Призрак символизма, Елена Ямпольская, Новые известия, 12.01.2000
Один абсолютно театральный вечер, Алексей Чанцев, Театр, 2000
Аудиозапись спектакля «Возможная встреча». Вступительное слово Марины Багдасарян, Театр FM, 2000
Николай Эрдман. Переписка с Ангелиной Степановой., С комментариями и предисловием Виталия Вульфа, 2000