Смерть Диван Диваныча

Олег Зинцов, Ведомости, 22.04.2003
Предыстория премьеры вполне анекдотична: говорят, что Михаил Угаров сочинял пьесу «Смерть Ильи Ильича» ( «Облом-off») как раз для МХАТа, но после смерти Олега Ефремова она оказалась там не нужна. В результате автор поставил пьесу сам в Центре драматургии и режиссуры. Последствия хорошо известны: премия на прошлогоднем фестивале «Новая драма», премия «Гвоздь сезона» от московского отделения СТД и, наконец, самый свежий триумф — на прошлой неделе спектакль «Облом-off» получил на «Золотой маске» приз зрительских симпатий. Во МХАТе резонно решили, что «Обломов» довольно полежал в столе у завлита, пора бы и на сцену.

Угаров, человек, как известно, не ленивый (пишет сценарии для телесериалов, руководит «Театром.doc» и т. д.), хорошо объяснил, зачем ему (и всем нам) нужен сегодня Обломов: для профилактики — чтобы противостоять «злой энергии», сопровождающей почти любую активную деятельность; так на узких улицах кладут «лежачих полицейских» — иногда надо сбрасывать скорость. Угаровский совет энергичным людям: залезать в шкаф и сидеть там тихо по 20 минут каждый день — много будет пользы. По Угарову, деятельности в нашей жизни стало столько, что важно культивировать противоположный миф. 

Не знаю, близка ли эта идея Александру Галибину, успешно руководящему гигантским новосибирским театром «Глобус» и поставившему «Обломова» во МХАТе. Но прагматичность — едва ли не главная черта его режиссерского почерка, и проступает она тем явственнее, чем больше противится ей материал.

Первое, что замечаешь в спектакле Галибина: он словно бы насквозь пропитан той самой «злой энергией», которой противостоит Илья Ильич Обломов — последний, по Угарову, «цельный» человек. Все, кто пытается стащить Обломова с дивана, цельности лишены, и Галибин сводит эту мысль к голой схеме: значит, играть таких людей надо напористо и однообразно. Вот выходит доктор (Сергей Шнырев) и начинает настырно заигрывать с публикой (спектакль идет на тесной Новой сцене). Вот появляется Штольц (Олег Мазуров) с моноклем в глазу, и сразу видно: пренеприятный персонаж. А вот и Ольга Ильинская (Дарья Калмыкова), любовь Ильи Ильича — необаятельная, с какой-то специально ужасной прической. Из вдовы Агафьи Матвеевны (Мария Брусникина) вышла натуральная паучиха — она плотоядно улыбается, поводя полными плечами, и опутывает толстыми нитками бедного Илью Ильича (Алексей Агапов). Зато для того, чтобы показать атмосферу, в которой рос в деревне Обломов, на сцену выходят девушки в русских нарядах и поют народные песни: вот вам, пожалуйста, утраченный рай.

Галибин называет это «поэтикой русской души». На самом деле это даже не лубок, а какой-то совершенно глянцевый, механистичный лубок, палех машинной выделки; впрочем, он точно соответствует общей схематичности сценической конструкции. 

Конечно, отдельной строкой хотелось бы внести предложение запретить на сцене детей в белом исподнем до пола, но в остальном упрекать Александра Галибина, по совести, не за что: он работает чисто, ровно, деловито и требует того же от актеров. Они выполняют задачу — играют одномерных людей. У Алексея Агапова — как и положено по роли Ильи Ильича — это получается более мягко: его Обломов, в отличие от прочих персонажей, наделен обаянием, так что надо согласиться со слугой Захаром (Владимир Кашпур), единственным, кто искренне поминает покойного Илью Ильича, — хороший был барин. 

Можно, правда, посетовать, что для режиссера эти поминки — довольно формальное мероприятие: выпили и разошлись по делам. А можно рассудить на манер чеховского Чебутыкина: одним барином больше, одним меньше — не все ли равно?
2000
На душе — праздник, М. Демидова, Красное знамя, 4.11.2000
Анатолий Смелянский: У меня давно репутация серого кардинала, Эдуард Саркисов, Время MN, 29.09.2000
Интервью с легким человеком, Сергей Вовин, Электронная газета Yтро, 22.08.2000
Душа и сердце Вячеслава Невинного, Юлия Гусейнова, Ежедневные новости (г. Владивосток), 11.07.2000
Новая власть в Камергерском, Наталия Каминская, Культура, 15.06.2000
Лицедей, Анатолий Смелянский, Известия, 9.06.2000
Чудо, Лев Додин, Независимая газета, 1.06.2000
Он пришел, Кама Гинкас, Новая газета, 1.06.2000
Последняя легенда Художественного театра, Марк Розовский, Культура, 25.05.2000
Дамир Исмагилов: Еще десяток спектаклей — и я пойму, что такое Большой театр, Большой театр, 27.04.2000
Призрак бродит по МХАТу. Призрак символизма, Елена Ямпольская, Новые известия, 12.01.2000
Один абсолютно театральный вечер, Алексей Чанцев, Театр, 2000
Аудиозапись спектакля «Возможная встреча». Вступительное слово Марины Багдасарян, Театр FM, 2000
Николай Эрдман. Переписка с Ангелиной Степановой., С комментариями и предисловием Виталия Вульфа, 2000