Крестный путь белой гвардии

Оксана Герасимова, Московский Комсомолец, 27.03.2004
Металлическая платформа с обеих сторон ограждена коваными решетками. Конструкция покатая, и весь «быт» — стол и кресла, вазы, рояль, напольные часы с боем — «сполз» и хаотично сгрудился в левом углу сцены. На открытом пространстве удержались лишь голые металлические кресты да запутавшийся в них одинокий стул. Прозрачная аллегория: нет здесь дороги ни вправо, ни влево, ни назад. Открыт лишь путь вперед — под откос, в пропасть? Так выглядит сегодня основная сцена МХАТа. 

Обычно на репетицию журналистов не пускают: исключение сделали лишь для «МК». В ожидании начала актеры разбрелись по залу. Среди них — представители разных театральных школ и поколений: студенты Школы-студии МХАТ и Щепкинского училища, «новые» мхатовцы и старожилы театра, но, несмотря на статусы и ранги, все одинаково включены в рабочую атмосферу. Олег Павлович Табаков пристально следит за происходящим. Режиссер Сергей Женовач взволнованно расхаживает перед сценой. Сегодня предмет особого внимания творческой группы — свет.

Главная декорация художника Александра Боровского — импровизированный Андреевский спуск. (На этой киевской улице расположился знаменитый «дом Турбиных». Дом, где родился Михаил Булгаков. — О. Г. ) Но на сцене все сосредоточились с левой стороны «спуска», в театральной квартире Турбиных. Здесь смешалось всё и вся. Наталья Рогожкина (Елена Тальберг) — медноволосая красавица в элегантном платье табачного цвета (художник по костюмам Оксана Ярмольник), музицирует на рояле. А Анатолий Белый (поручик Шервинский) выводит мужественным сочным баритоном: «Пою тебе, бог Гименей». Неожиданно на заднем плане проходит гвардейский полк. Делаю комплимент помрежу Наталии Кольцовой: очень слаженно маршируют, прямо как настоящие юнкера! Оказывается, они и есть самые настоящие: курсанты из батальона Почетного караула 154-го отдельного комендантского полка военной комендатуры города Москвы. «Кру-гом!» — командует штабс-капитан Мышлаевский (Михаил Пореченков), и бравые «актеры» четко разворачиваются на месте, прищелкнув каблуками. На столике с реквизитом, кажется, все подлинное: живые розы, фонарь, саквояж, шампанское и бутылки с прозрачной жидкостью? Неужели и водка настоящая?

 — Подделками не пользуемся, — интригует замдиректора по оборудованию сцены Александр Бейлин. 

А в это время за кулисами Константин Хабенский и Иван Жидков (братья Турбины) по очереди репетируют с гитарами. Звучит нечто лирическое. Иван в полном обмундировании, а Костя — в галифе с лампасами и белой рубахе. Извиняется с улыбкой: «Я пока не при параде», — и, артистично импровизируя, в качестве «компенсации» кладет на голову на манер фуражки желтую салфетку в форме солнца.

За всю свою историю МХАТ обращается к пьесе Булгакова в четвертый раз (первая постановка — в 1926 году). Дом без четырех стен не строится. Дань уважения Мастеру и одному из лучших его произведений воздается сполна. Пьесе вернули не только исходное авторское название, но даже включили непосредственно в спектакль фрагменты текста из романа. А символа уюта — кремовых занавесок — нет. «Они должны быть у каждого в душе», — считает Сергей Женовач.
2000
На душе — праздник, М. Демидова, Красное знамя, 4.11.2000
Интервью с легким человеком, Сергей Вовин, Электронная газета Yтро, 22.08.2000
Душа и сердце Вячеслава Невинного, Юлия Гусейнова, Ежедневные новости (г. Владивосток), 11.07.2000
Новая власть в Камергерском, Наталия Каминская, Культура, 15.06.2000
Лицедей, Анатолий Смелянский, Известия, 9.06.2000
Чудо, Лев Додин, Независимая газета, 1.06.2000
Он пришел, Кама Гинкас, Новая газета, 1.06.2000
Последняя легенда Художественного театра, Марк Розовский, Культура, 25.05.2000
Призрак бродит по МХАТу. Призрак символизма, Елена Ямпольская, Новые известия, 12.01.2000
Один абсолютно театральный вечер, Алексей Чанцев, Театр, 2000
Николай Эрдман. Переписка с Ангелиной Степановой., С комментариями и предисловием Виталия Вульфа, 2000