Здравствуйте, дачники!

Майя Мамаладзе, Россiя, 3.06.2004
«Квартира Турбиных. Вечер. В камине огонь. При открытии занавеса часы бьют девять раз и нежно играют менуэт Боккерини.» Так начинаются все редакции пьесы Михаила Булгакова.

Самую первую 5-актную редакцию Булгаков существенно переработал, превратив в 4-актную пьесу «Белая гвардия», — и отдал в руки II студии МХАТа. Потом ее подделали под вкусы Главреперткома, спасая от запрета. Так возник спектакль «Дни Турбиных» (редакция третья), шедший многие годы и ставший легендой.

На спектакле Сергея Женовача в теперешнем МХАТе имени Чехова вы не увидите авторскую редакцию пьесы, хоть на афише и стоит название «Белая гвардия». Текст в основном следует «Дням Турбиных», это название тоже указано — в скобках и мелким шрифтом. Добавлены сцены из второй редакции, а из самой первой — выдраны из роли Алексея Турбина (и из контекста пьесы) и отданы Мышлаевскому слова о ломберном столе, важные для концепции режиссера.

В начале — никакого Боккерини, из темноты возникает сцена, от одного края кулис до другого — железный помост, под ним яма. Вздыбленный посередине, помост левой половиной опущен вниз — там сбилась в кучу потрепанная мебель. На задранной вверх половине — крестовидные столбы разбитых фонарей, на одном из них подвешен шелковый абажур. Внимательно приглядевшись к конструкции Александра Боровского, можно догадаться, что этот железный помост — вокзальный перрон. Боровский создал блестящий образ хлудовского вокзала с его «мачтами», как сказано у Булгакова, фонарей, на которых висели в мешках повешенные обезумевшим генералом. Но работает ли эта зловещая декорация в пьесе, предваряющей «Бег»?

Вместо уютной киевской квартиры Турбиных с кремовыми шторами на окнах — кучка мебели. В роли Лариосика — Александр Семчев. Когда зрители со сцены слышат слова «милый мальчик» и «громадная квартира», реагируют на них, естественно, смехом. Вместо домашнего камина — печь-чугунка, на ней постоянно стоит ведро. Такое чувство, что показывают быт 30-х или даже послевоенных лет: Турбиных уплотнили, оставили комнату, в нее свалили оставшуюся мебель. Эпоха старого мира с ее красотой и порядком давно ушла. Что тут делают белогвардейская семья и ее гости, понять решительно невозможно.

Неправдоподобие усиливается в «массовых» сценах, где в роли юнкеров выступает батальон Почетного караула военной комендатуры Москвы. Настоящие солдаты смотрятся и чувствуют себя на сцене как слон в посудной лавке. Публика охотно смеется над блестящим булгаковским текстом, особенно над «водочными» шутками Мышлаевского, но смеется и в сцене истязания петлюровцами еврея! Константин Хабенский в роли Алексея Турбина маловыразителен и истеричен, его смерть — уход капитана за своим тонущим кораблем — выглядит невнятно. Турбин гибнет, и звучит пресловутый менуэт Боккерини: режиссер в точности следует авторской ремарке — впервые, а в зале не понимают, что звенело и почему.

У Женовача главный герой — Мышлаевский с его речью о столе, который, как ни верти, столом останется, в итоге: «Россию поставьте кверху ножками, настанет час — и она станет на место». Мысль, что простая человеческая компания может быть благороднее убийственного времени за окном, за какими бы якобы высшими целями оно ни гналось, пропала. Это были люди, которых ни в коем случае стране нельзя было терять, Булгаков заставил эпоху «посмотреть в лицо человеку» (слова известного критика Павла Маркова). В спектакле Женовача вокзальный перрон, что тот же стол — возьмет и качнется в другую сторону, и полетят с него Турбины в канаву, скатертью дорога.

Определенно, Булгаков не автор Женовача. И если отвечать на вопрос: кто и какие они, его Турбины? — Да никакие. Вот мимо полк прошел, гаркнул: «Здравствуйте, дачники!» Так они и выглядят — дачниками, сейчас погрузят солдаты офицерскую семью и мебель с перрона в запоздалый поезд, и отправятся они на отдых. А мы уж испугались.
2000
На душе — праздник, М. Демидова, Красное знамя, 4.11.2000
Анатолий Смелянский: У меня давно репутация серого кардинала, Эдуард Саркисов, Время MN, 29.09.2000
Интервью с легким человеком, Сергей Вовин, Электронная газета Yтро, 22.08.2000
Душа и сердце Вячеслава Невинного, Юлия Гусейнова, Ежедневные новости (г. Владивосток), 11.07.2000
Новая власть в Камергерском, Наталия Каминская, Культура, 15.06.2000
Лицедей, Анатолий Смелянский, Известия, 9.06.2000
Чудо, Лев Додин, Независимая газета, 1.06.2000
Он пришел, Кама Гинкас, Новая газета, 1.06.2000
Последняя легенда Художественного театра, Марк Розовский, Культура, 25.05.2000
Дамир Исмагилов: Еще десяток спектаклей — и я пойму, что такое Большой театр, Большой театр, 27.04.2000
Призрак бродит по МХАТу. Призрак символизма, Елена Ямпольская, Новые известия, 12.01.2000
Один абсолютно театральный вечер, Алексей Чанцев, Театр, 2000
Аудиозапись спектакля «Возможная встреча». Вступительное слово Марины Багдасарян, Театр FM, 2000
Николай Эрдман. Переписка с Ангелиной Степановой., С комментариями и предисловием Виталия Вульфа, 2000