Маэстро успехаМарина Токарева, МН, 3.09.2004 МХАТ открыл сто седьмой сезон. Пятый — под руководством Олега Табакова. Те, кто злорадно или с ужасом ждал его провала, жестоко просчитались: Табаков за четыре года триумфально продемонстрировал: театр по-прежнему — краткая летопись времени. Нашего в том числе. МХАТ в смутную пору второго пришествия русского капитализма — сверкающее свежей амальгамой зеркало, в котором отражаемся мы с вами. Так вглядимся пристальнее.ОЛЕГ УМЕР. ДА ЗДРАВСТВУЕТ ОЛЕГ! Ефремов стоял во главе МХАТа тридцать лет. Прирожденный лидер, умный политик, мощный артист, вопреки всему стремился сохранить главную составляющую легенды — веру в высшую ценность идеальных начал. И ему — в сомнениях, исканиях, приступах «болезни», в поздних тяжелых недугах — удавалось. Масштаб Ефремова, человеческий, творческий, оставался бесспорен даже в самые трудные для театра годы. Но жизнь положивший на реформы в театре и стране, Ефремов ушел, не примирившись с наступившим временем. Казалось, оно должно было стать его эпохой. А стало — эпохой Олега Табакова. Место Ефремова занял ученик, многолетний спутник — и антипод. Табаков принял обремененное наследство: ветшающее здание, отвыкшая от дисциплины труппа. Но к 65-ти годам у него за плечами ходы, прорытые во все уровни российской бюрократии, толстый желтый портфель директора «Современника», навык руководства комсомольской и партийной организациями, опыт расхождений с властью и победный проект рыночных лет — строительство «Табакерки». На мхатовском троне, на рубеже веков воссияла звезда сцены, театральной педагогики и менеджмента. Из театра вынесли пустые бутылки, из бывшего кабинета Ефремова — книги. Затем Табаков созвал правление (возникшее еще при основоположниках, избираемое «всем миром» тайным голосованием), честно объявил, что в демократию на театре не верит, выставил всем шампанское и распустил. От последнего актерского курса Ефремова в коллективе оставил четверых. Сто седьмой сезон МХАТ встретил без буквы А в названии (советский пережиток), ефремовского фойе (девяносто метров, на которых размещались макеты, костюмы, фотографии и документы, связанные с тремя десятками лет правления Олега Николаевича) и народного артиста Виктора Гвоздицкого — Сирано в предсмертном спектакле Ефремова. Занавес над вчерашним МХАТом опущен. КАПИТАЛЬНЫЙ РЕМОНТ ЛЕГЕНДЫ За четыре года Табакову удалось изменить жизнь и репертуар МХАТа радикально. Рассказывают, некогда в «Современник» приехал великий Гротовский. На банкете в его честь царил Табаков. Слушая его, Гротовский вдруг сказал сидящим рядом: «Замечательный артист! Но работать с ним я бы не хотел — у него нет вопросов к жизни». МХАТ сегодня — два десятка новых спектаклей в афише. Новые режиссеры, актеры, контракты. Табаков благодаря связям и обаянию привел в театр большие деньги. Государственные и частные. Его персональный миф осознан на всех уровнях — от продавщиц до президентов. — С вами говорит Олег Табаков! Эта фраза для страны обладает магией «сезама». Мастер дипломатии и фандрайзинга (по-простому, добывания средств), Табаков в любых контактах беспрепятствен и азартен. Устройство власти со всеми вытекающими из нее последствиями изучено досконально; в умении «решать вопросы» он несравненен. В итоге МХАТ преобразился внутренне и внешне. Несмотря на чехарду в дирекции и среди подрядчиков, размах ремонта очевиден. Лестница, которую Станиславский требовал затянуть солдатским сукном, чтобы шум не мешал процессу, теперь сложена из гулкого португальского мрамора. На окнах — стеклопакеты. Дубовую дверь по эскизу Шехтеля, последний подлинник в театре, выдержав скандал с управлением по охране памятников, реставрировать так и не стали. Просто сняли ее, заменив на новую, «по мотивам». Выбор в пользу «новодела» тотален: вчера еще дом, сегодня МХАТ похож на гостиницу с евроремонтом. Труппа — семьдесят с лишним человек — сцементирована самым крепким клеем современности — деньгами. Зарплата драматических артистов для России (да и Москвы) беспрецедентна и исчисляется в «зеленых». Введены персональные надбавки для тех, кем художественный руководитель особо доволен. Каждое утро для него начинается с кассовой рапортички. Сколько продано билетов, как был вчера заполнен зал? Если плохо, худо будет и администрации, и авторам спектакля. Но зал, как правило, полон. Имя Табакова открывает кредит, ведь он сам столько раз становился событием искусства. Официальная цифра, предмет гордости — 94,7%. Кассой меряется всё. Пульс ее показывает градус востребованности, а значит, по мнению Табакова, здоровья или болезни театрального организма. Табаков заставил театр отказаться от старой религии «художественников»-основоположников и принять новую — религию Успеха, которую он исповедует всю жизнь, чья истинность определена двумя главными составляющими — модой и деньгами. «СЛАВЯНСКИЙ БАЗАР» В КАМЕРГЕРСКОМ Табаков фантастически работоспособен: пьесы читает, и.о. директора ведет, снимается (один его съемочный день стоит тысячи долларов). Говорят, когда-то в молодости его дразнили Лелик-обжора. «Обжорой» он и остался — и не только как завсегдатай лучших ресторанов. Ненасытно смотрит все стоящие спектакли. Ведет переговоры со всеми «засветившимися» режиссерами. Неустанно ищет актеров. К его услугам — весь ресурс «Табакерки»; часть молодых звезд МХАТа — из учеников Олега Павловича. Другие, как диктует мода, взяты из второй столицы. Некогда Ефремов запустил обойму мэтров режиссуры сегодняшнего дня — Додин, Гинкас, Виктюк, Чхеидзе. У Табакова тоже есть своя обойма — Серебренников, Карбаускис, Чусова, Женовач, Невежина… Кто для экспериментов, кто для кассы, кто для брэнда. На сценах театра ставят Шапиро и Чхеидзе, Марин и Врагова, Козак и Скорик. .. Направление? Форма, смысл? Не существенны. Оборотистый и прагматичный, Табаков стремится приобрести всё, что приглянулось. Его чутье на успех феноменально, а «искренность» общеизвестна. В один и тот же миг он со страстью и пафосом доказывает публично, как важно сохранять театр-дом. И рушит «дома» коллег, перекупая актеров, на которых держится репертуар. От мальчика с воротничком 37-го размера до нынешнего вальяжного эпикурейца («Думаете, если я похож на бегемота, я и внутри такой?! Не-ет, я всё-оо понимаю!» — строго предупредил он недавно труппу) — длинный путь. Возглавив МХАТ, Табаков сделал его феноменом эпохи потребления, создал новый «Славянский базар», где, как в сегодняшней Москве, есть всё. Стратегия табаковского выбора укладывается в одно слово — «всеядность». Некогда «художественный и общедоступный», сейчас сделал выбор в пользу последнего. Но зато, объявил Табаков, будут отреставрированы могилы на Новодевичьем кладбище. Деяние благородное. И - знаковое. Самое время проявить почтение к «отеческим гробам», в которых, боюсь предположить, извертелись основоположники. «Мы спустились до этого чудовища, публики» — горько писал Немирович-Данченко, не предполагая, что потомки спустятся много ниже. В репертуаре возник спектакль, на который не допускаются дети до 16-ти. Десятиминутный монолог (талантливо сыгранный) — сплошной мат. Здесь больше не страшатся грубости на сцене — в ней, радуясь, узнает себя нарастающая грубость жизни. Нынешнее поколение режиссуры нарушает все табу, какие только может придумать, и вовсю поддается лукавому бесу самовыражения. Но, как говаривал король Лир (которого сейчас приехал ставить во МХАТе знаменитый Тадаши Сузуки), «…из ничего и выйдет ничего!»… Главный феномен нынешнего МХАТа — с очередями, аншлагами, ломовыми сборами и аплодисментами, — мертвый воздух сцены. Какой спектакль ни возьми — «Последнюю жертву» Еремина, где Табаков играет самого себя, «Мещан» Серебренникова, «Вишневый сад» Шапиро, — всё отмечено этой особой атмосферой. Чуда в Камергерском больше не происходит. Кипуче энергичный, почти неизменно веселый, Табаков знает, для кого работает, знает соблазненных нынешним МХАТом «малых сих». И уже народилась своя зрительская генерация — дети новых русских. План нынешнего сезона многообещающ: Шекспир, Распутин, Метерлинк и грядущее 70-летие Олега Павловича. Но даже «Синяя птица», которую собираются поставить заново, вряд ли сможет изменить сложившуюся картину. Уготованный в гении, владеющий всеми жанрами и амплуа, восхитительный артист Табаков так и не освоил единственную роль — духовного лидера, за которым авторитет высшей художественной истины. …В день открытия сезона в Москве смывали кровь на «Рижской», в Париже ждали казни заложников, и вся планета могла видеть в Сети, как человек отрезает голову другому человеку. Какой театр нужен времени, превратившему трагедию в повседневность? Неужели такой, как нынешний МХАТ, оставляющий нас наедине с нашими бесплодными амбициями и убывающей душой? ДОСЛОВНО «…я вижу, что мы зашли очень далеко. Надо совершить какую-то очень большую, внутреннюю в нашей собственной душе работу… чтобы остаться по-прежнему свободными от… моды, от погони за радостями торжества, от …разгоревшихся мечтаний о полных сборах… …вся моя общественная деятельность проникнута одним стремлением — очищения человека от того жестокого, от того озверелого, что он носит в себе как беспощадно дрянной дар природы… Театр… должен отзываться на благороднейшие течения современной жизни. Иначе он станет мертвым учреждением. Но между стремлением жить лучшими этическими или художественными идеями современной жизни и желанием отзываться на всё, что привлекает внимание общества — целая пропасть…» Вл. И. Немирович-Данченко. Творческое наследие. Том 1 На душе — праздник, М. Демидова, Красное знамя, 4.11.2000 Анатолий Смелянский: У меня давно репутация серого кардинала, Эдуард Саркисов, Время MN, 29.09.2000 Интервью с легким человеком, Сергей Вовин, Электронная газета Yтро, 22.08.2000 Душа и сердце Вячеслава Невинного, Юлия Гусейнова, Ежедневные новости (г. Владивосток), 11.07.2000 Новая власть в Камергерском, Наталия Каминская, Культура, 15.06.2000 Лицедей, Анатолий Смелянский, Известия, 9.06.2000 Чудо, Лев Додин, Независимая газета, 1.06.2000 Он пришел, Кама Гинкас, Новая газета, 1.06.2000 Последняя легенда Художественного театра, Марк Розовский, Культура, 25.05.2000 Дамир Исмагилов: Еще десяток спектаклей — и я пойму, что такое Большой театр, Большой театр, 27.04.2000 Призрак бродит по МХАТу. Призрак символизма, Елена Ямпольская, Новые известия, 12.01.2000 Один абсолютно театральный вечер, Алексей Чанцев, Театр, 2000 Николай Эрдман. Переписка с Ангелиной Степановой., С комментариями и предисловием Виталия Вульфа, 2000 |
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ — КОНСТАНТИН ХАБЕНСКИЙ
