Режиссеры

Поднимись над суетой

Александр Смольяков, Планета Красота, 1.03.2006
Миндаугас Карбаускис поставил «Рассказ о семи повешенных» Леонида Андреева, и после первого же прогона со зрителями о постановке заговорили как о лучшем спектакле сезона. Действительно, подводных камней для театра этот литературный материал таит немало. Андреев подробнейшим образом описывает психологическое состояние осужденных, практически не используя диалоги. При этом темы терроризма и смертной казни, затронутые в «Рассказе», сегодня сверхактуальны и активно обсуждаются на страницах СМИ, но сам Андреев никаких ответов не дает, зато нагнетает атмосферу безысходности. Мол, все бесполезно, молодые и небезразличные гибнут, а общество как катилось в пропасть (произведение написано в 1908 году), так и катится. Режиссеру приходится искать чисто театральные ходы — и здесь нужно отметить отличное качество инсценировки, сделанной Карбаускисом, — но одновременно требуется решать и мировоззренческие проблемы.

Кстати сказать, последних сегодняшняя молодая режиссура последовательно избегает. Социальная сатира — сколько угодно! Неприглядный быт — пожалуйста! Ирония и пародия — разумеется! Всего этого у коллег Карбаускиса в достатке. Но как только дело доходит до серьезного разговора, обнаруживается полное нежелание этот разговор вести — театралы с легкостью вспомнят конкретные названия и имена. И Миндаугас Карбаускис в этом смысле почти уникален. В «Долгом рождественском обеде» он размышлял над бессмысленностью человеческого существования, в «Дяде Ване» — над быстротечностью земного бытия, в «Копенгагене» предлагал задуматься над ответственностью ученого за свои открытия, в «Гедде Габлер» не уставал удивляться загадке женщины, имеющей власть над судьбами мужчин. 

«Рассказ о семи повешенных» получился у Карбаускиса неожиданно светлым спектаклем. Андреевский пессимизм он растворил в свете весеннего дня, в неистребимом жизнелюбии, присущем молодости, в лукавстве Цыганка (Дмитрий Куличков) и торжестве театральной игры. Именно вера в театр как вид искусства (а театр в России всегда был больше, чем театр) дает артистам Карбаускиса такую свободу: сыграть можно абсолютно все! Из рассказчиков они мгновенно перевоплощаются в персонажей, из собственно главных героев — в их родителей, причем порою эти превращения происходят прямо на глазах у зрителей. Молодое поколение Театра п/р О. Табакова наполняет спектакль легким дыханием студенческой работы, но добавляет к нему отточенное мастерство и психологическую глубину. Карбаускис умело выстраивает партитуру постановки, включая в нее и радость катания со снежной горки (ну и что, что ее изображает желтый паркет!), и трогающую до слез сцену прощания с родителями. И постепенно становится очевидной несвоевременная, возможно, мысль: человеческая жизнь — высшая ценность, о чем мир забыл в бесконечной череде чудовищных новостей. Цифры, обозначающие число погибших, уже никого не ужасают, трагические кадры перемежаются рекламными блоками, и этот абсурдный коктейль стал почти привычным. Но спектакль Карбаускиса — гуманистический в полном смысле этого слова. Он не оправдывает этих мальчишек и девчонок, ставших в начале ХХ века террористами, однако заставляет остро ощутить противоречия общества, терроризм породившего?

Сегодня подобные темы редко встретишь на театральной сцене. Актуальность проблематики почти всегда уступает место экстравагантности стиля. Нужно особое умение оторваться от суеты, чтобы увидеть нечто важное и значимое. Похоже, Миндаугас Карбаускис этим умением владеет.