«Наш Чехов». Вечер к 150-летию А. П. Чехова

Режиссер Марина Брусникина о своей новой работе «Деревня дураков» по прозе Натальи Ключаревой

Пресс-служба МХТ, 20.10.2014
Когда мастерская Дмитрия Брусникина искала материал для первого курса, связанный с тем, что сегодня происходит в стране, студенты Школы-студии МХАТ взяли роман Натальи Ключаревой «Россия, общий вагон». Нужно было погрузить ребят в сегодняшний день, попросить осознать его — отсюда и возник замысел вербатима, документального спектакля «Это тоже я», который этот курс прославил. Важна была структура романа: мальчишка едет через всю страну на поездах и встречается с самыми разными людьми, которые делятся с ним своими монологами. Студенты стали искать такие же, но уже реальные монологи, разговаривали с людьми на улицах. В результате реальное перевесило литературу, и от романа отказались. Но именно тогда я и узнала об авторе. Это молодой талантливый человек, в бесконечном поиске которых мы находимся.

Мы люди взрослые, у нас свои представления о жизни, но ведь есть еще что-то помимо нашего опыта. Любопытно, что молодые видят и что думают по поводу того, что они видят. Ключаревой чуть больше тридцати, и герой у нее молодой. Время наше непонятное, и, мне кажется, что Ключарева формулирует нового героя этого времени. Я прочитала сборник ее очерков «Деревянное солнце», и какие-то очерки были представлены на наших мхатовских вечерах «Круг чтения». И там ее голос был слышен, явственен. Потом я прочла «Деревню дураков» и сразу захотела этот роман сделать в театре. Олег Павлович поддержал.

Это целый калейдоскоп тем, типажей, наблюдений за реальностью. В романе много действующих лиц, и у нас в спектакле занято двадцать пять человек. Мне интересно работать с молодыми артистами МХТ, с ними интересно размышлять о жизни.

У Ключаревой нет классического хода в литературе, она идет своим путем: здесь мало событий, но много наблюдений. Молодой человек из столицы приезжает в провинцию и видит совершенно другой мир. Тема традиционна для русской литературы, но у Ключаревой жесткий, реальный взгляд на вещи. Это присуще молодым. Им не за что просто так любить этот мир. Им не вбивали в головы, что и как надо любить. У них большой негативный опыт ожога от нашего времени. И знание. Все видеть, все осмыслять и находить свое оправдание жизни, силу жизни и силу, чтобы любить.

Есть одна фраза в романе, за которую я его и полюбила. Мальчик пишет сочинение в школе, и оно состоит из одной фразы: «Я люблю свою родину за то, что по ней ходят лошади».

У меня сложился целый цикл о деревне. В РАМТе я сделала роман Кибирова «Лада, или Радость». Теперь будет «Деревня дураков». И есть еще одно произведение, которое меня не отпускает: роман Сенчина «Елтышевы». У меня, если говорить поверхностно, корни не деревенские, но мы же все оттуда. Мои знания о деревне — дача за двести километров от Москвы под Зубцовым на Волге, бывшая деревня, которую всю скупили москвичи. Дачу начинали еще родители, и за 30 лет, пока я там существую, я вижу, как лесами постепенно зарастали все поля. Но, с другой стороны, рядом есть колхоз «Сознательный» (именно так и называется!), где есть всё, вплоть до своего масла. Все зависит от конкретного человека: наш колхоз развалился, а этот преуспевает.

Герой Ключаревой — интеллигентный мальчик, из профессорской семьи, из культуры. Герой нервный, очень остро, эмоциально ощущающий мир, способный думать, искать смысл жизни. Разве нет таких людей в деревне? Есть. В этом смысле город и деревня не противопоставлены. В романе «Россия, общий вагон» есть дети. И здесь дети. Умные дети. Детство — это возраст, когда в человеке есть много хорошего. В «Деревне дураков» умный мальчик и учитель пытаются догадаться о смысле жизни. Есть диалог, где герои пытаются выяснить, зачем нужно искусство, если оно ничего не меняет. Ключарева вытаскивает такие темы, о которых мы уже давно забыли думать.

У нас спектакль в жанре наблюдений. Живая книга, в которой много юмора и любви. Это история не страшная. Возникает ощущение мощи нашей земли: что бы с ней не происходило внешне, что бы с ней не творили, все равно на ней что-то да вырастет. С одной стороны, эта книга есть результат документальных наблюдений за жизнью, но художественно она не документальна, конечно. Метод не документальный.

Когда я была артисткой, я не понимала, как можно делать театр на тысячу человек. Мой метод в режиссуре исходил из представления о том, как строится диалог артиста с залом. Мне казалось, что с людьми можно разговаривать. Все время хочется прийти к совершенной форме. Хочется сделать то, что тебя же не будет потом раздражать. Приходишь на свои старые спектакли и сходишь с ума от раздражения. 

Я работаю с замечательной командой, с которой мы делаем «Круг чтения». Замечательный художник Николай Симонов, благодаря которому у нас нет документального изображения на сцене деревни. Артистов я всех люблю, но очень рада, что главного героя играет Даня Стеклов. Вторая роль в МХТ. Яркий современный мальчишка. Прошу его не играть никого, кроме самого себя. У него потрясающие непосредственные реакции, которые часто кажутся неадекватными. Вторую большую роль репетируют Александр Голубев и Артем Быстров.

Не понимаю, как можно работать с драматургом, заказывать инсценировку. Мне он никогда не был нужен. Не понимаю, как можно по-другому. Тогда это будет не мое. Из любого произведения можно вытащить одну фразу, а можно другую. И концепция спектакля возникает именно из этого отбора фраз. Я хочу, чтобы всё было мое. Я это сочинила. Вот пишут критики: «Брусникина бережно относится к авторскому тексту». Я понимаю их, но немного смеюсь: если бы они видели, что остается от оригинала, что вычеркивается, что переставляется местами. Для меня такая работа — неразрывная часть профессии. 

Дома у нас огромная библиотека. Мы сейчас переезжаем, и я половину пытаюсь куда-то деть. И вторую половину тоже хочу пристроить. Но потом понимаю, что без книг я как без рук. Не люблю ничего отдавать. У меня багажник машины забит книгами до верха, забита квартира, дача, и еще я хожу часто в книжный магазин и покупаю новые. И я не знаю, как от этого избавиться.

Читаю очень быстро. Я училась в потрясающей литературной школе, у меня был удивительный учитель Лев Соломонович Айзерман. В этом году ему исполнилось 80 лет, и он наконец-то вышел на пенсию. Он привил нам потрясающую любовь к чтению — с карандашом. Это на всю жизнь осталось — читаю и тут же что-то помечаю. От количества того, что нужно прочесть, увеличивается скорость чтения. 
Пресса
Деревня дураков, Анастасия Вильчи, Index-art, 21.01.2016
Вот мой дом родной…, Ирина Алпатова, Театральная афиша, 21.05.2015
«Деревня дураков»: непоправимые сны, Анна Балуева, Комсомольская правда, 12.03.2015
Чекалдыкнутые, Вячеслав Суриков, Эксперт, 28.02.2015
Вот моя деревня, вот мой дом родной, Эмилия Деменцова, Театрон, 20.01.2015
«Деревня дураков» на сцене МХТ имени Чехова, видеосюжет телеканала «Культура», 29.12.2014
Марина Брусникина в программе «Главная роль», Юлиан Макаров, телеканал «Культура», 15.12.2014